Защитник Отечества - Страница 64

Часть людей ночевала по привычке на судах, кто побогаче – ушли на постоялый двор. Я был где большинство, на причале, завалился на повозку с мехами – хорошо, мягко, тепло. Придремал. Проснулся от тихого говора, совсем рядом. Приоткрыл один глаз. Рядом стояло несколько горожан, и один из наших, парнишка с отрезанным ухом. Парнишке, видно, нравилось чувствовать себя в центре внимания:

– Ты не смотри, что на нём кольчуги али другой брони нет, он берсерк, его мечи не берут, в бою как ураган летает, сабля – как молния, глазом не успеваешь уследить, один всех литвинов уложил.

– Иди ты! А не врёшь, паря?

Парнишка насупился:

– У кого хочешь, спроси. Как, по-твоему, мы из полона освободились?

Мужики поглядывали на меня опасливо и близко не подходили:

– Надо же, а с виду и не скажешь, человек как человек.

Мне надоели эти разговоры – спать только мешают, и я шумно повернулся на бок. Мужики так и рванули врассыпную от телеги. Я усмехнулся – уже и берсерком стал, на норманнский манер. Ё‑моё, подзабыл я – ведь из Новгорода я исчез, потому как норманнов обидел, а ну как они вернутся? Смогу ли я, как в битве с литвинами, время сжать? Если да, то и чёрт с ними, норманнами, а если нет? Интересно, как это у меня получилось? Что-то новое о себе узнаю на тридцать пятом году жизни. Прямо как в поговорке – чем дальше в лес, тем толще партизаны. Весь сон перебили, чертяки.

Я прикидывал, чем и как объясняются мои необычные способности, но так и не смог ничего для себя решить. Недоволен ли я такими способностями – пожалуй, нет. Пусть будут, коли есть. Вот только надо научиться владеть ими в полной мере. Интересно, это всё, чего можно ожидать от организма, или я ещё чего-нибудь могу? Знать бы заранее. Увы!

Утром началась суматоха – все выстроились цепью и передавали с повозок в трюмы товары купцов. Закончили работу удивительно быстро, но купцы есть купцы. Теперь они направились в город – продать лошадей и повозки, что достались в качестве трофея от литвинов. С другой стороны – не пропадать же добру.

Часа через два, распродав трофеи, вернулись назад, коротко посовещались и, подойдя ко мне, выложили мешочек с монетами:

– Половину выручки за лошадей, повозки и оружие литвиновское тебе отдаём, другая половина – нам, за хлопоты.

Да Бог с вами, я особо не претендовал, но дают – бери. С деньгами жить проще.

Вскорости отчалили, и уже утром были в Новгороде. Такого быстрого возвращения никто не ожидал. Но слухи в городе распространились быстро, и скоро у причала стояла толпа. Все хотели узнать новости – кто вернулся, кто убит. Я не был нужен никому – это как-то царапнуло сердце; идти тоже было некуда, и я направился на постоялый двор. Вещей после боя у меня тоже никаких не было, сгинули куда-то, как и мушкет, только сабля трофейная на боку, да нож поясной. Хорошо хоть купцы деньги от продажи обоза дали, будет, на что жить.

Я пришёл на уже знакомый постоялый двор – кормили здесь неплохо, место не шумное, меня устраивало. Хозяин меня вспомнил – времени от прошлого моего посещения прошло немного, отвёл самолично в небольшую, но чистую и опрятную комнатку. С наслаждением я разделся и упал на мягкую постель. Только тот, кто путешествовал, не раздевался неделями, сможет это оценить. Бог с ним, с баней – её ещё заказывать надо, сейчас спать, в тепле и уюте, в спокойствии.

Вечером мой сон был прерван осторожным стуком в дверь. На пороге стоял хозяин постоялого двора, из-за его плеча выглядывал Авдей.

– Ты что же, друг любезный, от людей сбежал? Почитай, весь вечер по постоялым дворам езжу, насилу нашёл.

– А что случилось-то?

– Так уговаривались мы с тобой, на службу ко мне охранником.

– Авдей, отоспаться-то я могу?

Купец захихикал:

– Могёшь, да токмо я первым быть хочу. Тебя уже другие торговые гости ищут, новгородцы – ребята хваткие, но я первым оказался.

Купец прошел в комнату, уселся на лавку. Хозяин, видя чинный разговор, мгновенно исчез.

– Юрий, я видал, как тогда, на поляне, к тебе другие купцы подходили, знаю, что ответ никому не дал – то хорошо, мужчина за свои слова отвечать должон. Давай уговоримся – плачу пять рублей в месяц, харч и жильё моё. Ну, по рукам?

– С одним условием, Авдей.

– Каким ишшо?

– Только охрана и защита, никаких других дел. В свободное время я должен с оружием заниматься, чтобы навык был.

Купец с облегчением вздохнул:

– Согласен. По рукам?

Мы скрепили рукопожатием наш договор. Кстати, на Руси договор, скреплённый рукопожатием – всё равно что нынешний на бумаге с печатями. Дал слово – держи.

Купец окинул взглядом моё жилище.

– А вещи где?

– Да всё на мне.

Купец покачал головой.

– Зазорно что-то – воин знатный, а ничего не нажил. Пропил?

Я чуть не поперхнулся:

– На работе не употребляю.

– А чего тогда гол как сокол?

– Московит я, от гнева княжеского сюда перебрался, в Москве и дом и жена остались.

– Ага, ясно теперь. И то мне странно было, почему раньше я о тебе ничего не слышал. Вот оно что – московит.

– Ну, извини, где родился – там и пригодился. – Я знал, что на Руси москвичей никогда не любили – что в эпоху Ивана Грозного, что в двадцать первом веке.

– Собирайся, поедем ко мне: возок дожидается, банька натоплена – что одному, как бирюку сидеть?

– Считай, уговорил.

Я поднялся, оделся, опоясался саблей. Готов. Внизу заплатил хозяину за комнату, раскланялся. За воротами стояли добротные дрожки, запряжённые парой гнедых. На козлах восседал возничий. Едва мы уселись, как экипаж тронулся.

Жил купец недалеко от храма Святой Софии, богато жил – большой двор с постройками, изба в два поверха, слуги по двору шастают – коли не знаешь, что купец, можно подумать – дворянин.