Защитник Отечества - Страница 62

Да, я убивал в бою, что делать – век жестокий, но и противники мои могли меня убить, у всех было оружие. Но сейчас? Надо было время осмыслить произошедшее. Что на меня нашло? Почему я стал двигаться в пять-десять-двадцать, да наверное, в сто раз быстрее, чем все остальные? Неужели перенос во времени дал мне возможность не только проходить сквозь стены, но и сжимать время и ускорять до невероятной величины свои действия? Мне стало не по себе. Я что – превращусь в монстра, которого никто не сможет остановить? А впрочем – зачем меня останавливать? Я что – граф Дракула и пью кровь невинных? Всё, что я до сих пор делал, шло во благо моих соплеменников, моей страны. Но не свихнусь ли я, не превратятся ли мои необычные способности в обузу, во вред окружающим меня людям?

Всё, хватит философствовать, новгородцы ещё связанные лежат, да караульные в лесу ждут смены, вдруг да заявятся сами? А меня после такого взрыва энергии теперь можно брать чуть ли не голыми руками – до того я был слаб. И сильно хотелось есть, очень сильно. Видимо, такие ускорения движений сжигали много энергии.

Кое-как я вложил саблю в ножны, и, опираясь на них, как на клюку, доковылял до костра. Увидев здоровенную копчёную свиную ногу, я вцепился зубами в мясо, и довольно быстро от окорока остались одни кости. Парень по-прежнему стоял столбом и с удивлением и страхом смотрел на меня. Ну конечно, слопать за один присест такой окорок под силу только нескольким бугаям, да и то под хорошую выпивку.

Утолив голод, я почувствовал, как силы возвращаются. Я вытащил из ножен нож, подошёл к парнишке. От испуга он втянул голову в плечи, в глазах плескался ужас. Кто я – он не знал, очередной незнакомец с ножом. Протянув ему нож, я сказал: «Пленников освободи!» У парня от удивления отвалилась челюсть. Затем он повернулся ко мне спиной – вот чёрт, он же связан. Я перерезал верёвки, парень взял нож, но тут же выронил – так затекли руки.

– Ладно, руки разомни и стой тут. – Я направился к тёмному углу поляны. Там лежали наши новгородцы, у каждого руки связаны сзади, а кроме того – все связаны одной длинной верёвкой.

Я перерезал верёвки, люди начали растирать затёкшие руки, медленно вставать. Всех мучила жажда. Парнишка, которого я развязал первым, схватил котёл и побежал к недалёкому ручью. Пленники, вернее, уже бывшие пленники приникали к котлу со свежей водой и пили – жадно, не отрываясь. Когда насущная потребность была утолена, люди стали ходить по поляне. В первую очередь подошли к убитому купцу. На лице его застыла страдальческая маска.

– Плохой смертью умер Глеб, – промолвил один из новгородцев, – похоронить бы надо.

– Это уже завтра, – отозвался другой.

По мере того, как новгородцы обозревали поляну, удивление их росло.

– Это кто же такое сотворил?

Ко мне подошли несколько новгородцев; даже в разорванных одеждах, помятые, окровавленные местами, они выглядели солидно, держались с достоинством.

– Я.

– Ты один? – Все поразились.

Неожиданно подал голос парнишка:

– Когда мне ухо отсекли, он как демон налетел, никто даже опомниться не успел, сабля летала, как молния, всех он един посёк, Бог тому свидетель. – Парнишка перекрестился.

– Господь с тобой, ты не берсерк ли, какой у норманнов бывает? Говорят, они в бою боли не чувствуют, к ним даже товарищи близко не подходят, бо рубят они вокруг себя всех, света белого не видят, к тому же доспехов железных не носят.

Ко мне осторожно подошли двое новгородцев, пощупали руки, спину, грудь.

– На ём доспехов нету!

Вокруг нас собрались почти все, и по толпе пробежал шепоток: «Берсерк, истинно – берсерк!» – Все замерли. Тишину нарушил солидный купчина: «А если и берсерк, что с того? Благодарить его всем миром надо, из полона освободил…» – И поклонился.

Толпа мгновение стояла неподвижно, затем все дружно склонились в поклоне. Ей Богу, я засмущался. Не красна девица, но пробрало, до печёнки достало.

Купец, который первым поклонился, подошёл, обнял:

– Спасибо, сынок. – Повернувшись к толпе, сказал: – Жалую десятую часть моих товаров за вызволение.

И почти тут же раздалось: «И я, и я тоже».

Ну не фига себе! Отсюда ещё выбраться надо.

Корабли уплыли, на возах быстро не уйдёшь, а они – уже про барахло. Я решил взять инициативу в свои руки.

– Так, господа Нова города. Предлагаю вече закончить, собрать у врагов оружие. Сами определитесь, кого в дозорные выделить, а кто кашеварить будет – небось, и кушать хочется?

– А и верно говорит. Как звать тебя, воин?

– Юрий, свободный человек, в охрану к купцу Афанасию принят был.

– Нет уж купца Афанасия, убит он, сам со шхуны трупы сбрасывал, литвины заставили.

– О! Юрий, иди ко мне в охрану, втрое больше жалованье положу, мне такие парни нужны.

– Так ведь кораблей нет!

– А товар есть – вон в возах лежит. До Парфино бы только добраться. Всё равно течением их в Ильмень-озеро снесёт, там и найдём свои посудины.

– Ну что же, не будем загадывать, но я не против.

– Вот и ладненько.

Купцы – люди деловые, быстро распределили обязанности – кто оружие собирал, кто ветки в костёр таскал, кто кашеварить собирался. Я уселся в стороне на пенёк. Устал, передохнуть надо. Люди поглядывали на меня с уважением и страхом, обходили стороной. Позже я обратил внимание, что куда бы я ни шёл, вокруг меня было пустое от людей место – этакий кружок метра два-три. Ага, понятно, берсерка боялись. «Парень он хороший, боевой, из полона освободил, но что у него в голове – непонятно, а ну как опять начнёт саблей размахивать и всех в капусту рубать? Лучше от него подальше держаться».